ГЛАВА 5
ИНГУШЕТИЯ В XIX В.
§ 1. Ингушетия в первой половине XIX в.
Основание Назрани
В начале XIX в. происходит массовое переселение ингушей в Назрановскую долину. Представители нескольких родов - Таргимхоевы, Эгиевы, Хамхоевы, Цикмабуховы (Оздоевы), Евлоевы и Картоевы - объединившись, выселились в Назрань. Возглавлял переселение Карцхал, сын Орцха, потомок Малсага из рода Таргимхоевых. В ингушском фольклоре сохранились многочисленные данные об этом переселении.
Ингуши переселились в Назрановскую долину с территории современного Пригородного района. Энгельгард, побывавший в 1811 г. в районе Камбилеевских хуторов, отмечал, что на их месте остались только «пустые дома некоторых из нынешних обитателей Назрани».
Переселение в Назрань состоялось в 1810 г. В рапорте от 13 июля 1810 г. генерал Дельпоцо докладывал генералу Булгакову: «...войдя в теснейший союз с кабардинцами и чеченцами, ингуши переселились все на место, именуемое Назран, в расстояние отсель (от Владикавказа) за 32 версты».
Согласно фольклору, переговоры о переселении ингушей в урочище Назрань вел Карцхал, сын Орцха, с кабардинским князем и неким Магомедом-Хаджи (кумыкский шамхал), возглавлявшим отряд горцев, приходивший с востока.
Карцхал заручился поддержкой обеих сторон. Но все же в дальнейшем переселение ингушей привело к столкновению с отрядом горцев, состоявшим из чеченцев, представителей различных горских народов Дагестана, кумыков.
Согласно приведенному выше рапорту от 13 июля 1810 г., ингуши пропустили чеченскую партию к Владикавказской крепости, «но когда чеченцы, не воспользовавшись чаемою добычею, возвратились обратно в их деревни, и, убив пастуха их бараньего стада, хотели отогнать баранов, тогда сделалась между ними и чеченцами ссора, а следствием оной дошло и до известного между ними сражения». Сражение это состоялось 5 июня 1810 г. Именно тогда поселение Назрань впервые упоминается в официальном документе.
Согласно преданию «О прошлом Назрани», нападавшие увезли из-под Назрани убитых и раненных на 180 арбах. По документам, войско нападавших состояло из 600 человек, в сражении под Назранью они потеряли убитыми 51 человека, 23 человека было пленено и ингуши захватили «лошадей здоровых и раненых до 100».
Российско-ингушский договор 1810 г.
Опасаясь нового нападения, руководители назрановцев обратились к военной администрации Владикавказской крепости с просьбой выделить им «одно орудие и несколько канониров с зарядами, чтобы могли для страха хищникам по утрам и вечерам выстрелы чинить и тем устрашать».
В том же июне 1810 г. в Назрань был командирован отряд под командованием подполковника Фирсова (200 рядовых, 150 казаков, три орудия).
Вскоре после прибытия отряда Фирсова войско из представителей различных народов Чечни и Дагестана вновь напало на Назрань. В рапорте генерала Булгакова генералу Тормасову говорится: «28-го июня разных горских народов толпы, простиравшиеся более 5000 человек, пришли для отмщения ингушам за смерть известных их смельчаков, коих он, Фирсов, с помощью нескольких ингуш, напав, поразил и обратил в бегство». Вооруженная помощь назрановским ингушам была оказана русскими военными властями с условием принятия ими российского подданства.
22 августа 1810 г. во Владикавказе представители шести родов, проживавших в Назрани, подписали акт о вступлении в российское подданство. Акт подписали по 10 представителей от каждого рода — от Таргимхоевых, Хамхоевых, Цикмабуховых (Оздоевых), Эгиевых, Картоевых, Евлоевых. Среди подписавших от Таргимхоевых третьим стоит имя Карцхала.
В результате сложившейся обстановки назрановские ингуши были вынуждены пойти на подписание этого договора.
Согласно договору, назрановцы обязаны были выставлять для борьбы с врагами России полностью экипированное войско в составе 1000 человек, которое должно находиться на довольствии России; «всех врагов России считать своими врагами»; при обнаружении попыток враждебных России групп организовать набеги на русские позиции, донести об этом властям и, в случае необходимости, отбивать эти набеги вместе с русскими войсками; тех ингушей, которые будут связаны с врагами русских, передавать в руки последних; того из ингушей, кто убьет солдата, купца или другого российского подданного, вместе с семейством также необходимо передать русским властям; как с врагами России будут поступать русские власти с ингушами, допустившими пропаганду и введение мусульманских законов и строительство мечетей; без согласия русского начальства ингуши не имеют права переселяться в другое место; ингуши обязуются принять в свое селение русское войско и возить для него провиант из Владикавказа на своих подводах, «дрова доставить к их жилищу, больных солдат отвозить в крепость Владикавказскую»; «для построения жилищ оному войску доставить строевой лес и прочие потребности»; ингуши обязуются прислать 6 аманатов (заложников) по выбору русского командования в залог исполнения всех обязательств; в случае нарушения данных обязательств они становятся «изменниками и бунтовщиками», и русское командование вправе поступить с ними как с неприятелем.
После подписания акта о принятии российского подданства назрановскими ингушами военная администрация решила построить у Назрани крепость. Она была построена осенью 1810 г. В дальнейшем (1817 и 1832 гг.) крепость перестраивалась и усиливалась.
Кавказская война и Ингушетия
К началу XIX в. к России было присоединено почти все Закавказье. Но непокоренными еще оставались народы, населяющие северные склоны Кавказского хребта. Начало Кавказской войны было связано с назначением в 1816 г. генерала А. П. Ермолова главнокомандующим русских войск на Кавказе. Историк Г. К. Мартиросиан писал: «Ермолов придерживался той точки зрения, что покорение горцев возможно только при условии решительных военных действий, причем последние он мыслил проводить постепенно, но твердо». Цели войны предельно емко были обозначены императором Николаем I в письме к генералу И. Ф. Паскевичу: «...смирение навсегда горских народов или истребление непокорных». В конце 20-х гг. XIX в. национально-освободительное движение горцев возглавил имам Гази-Мухаммед Гимринский. После его гибели в бою в 1832 г. при взятии аула Гимры русскими войсками имамом был избран Хамзат-бек. Хамзат-бек погиб от рук кровников в 1834 г., после чего его место занял имам Шамиль. По национальности все три имама были аварцами. При Шамиле национально-освободительное движение горцев Северо-Восточного Кавказа достигло наибольшего размаха. При нем сложилось государство горцев, которое в научной литературе обычно называют Имаматом Шамиля. Главной задачей этого государства была борьба за независимость Северного Кавказа. Основные военные события развернулись в Чечне и Дагестане. На Северо-Западном Кавказе восстали адыгские народы. На Северо-Восточном Кавказе война закончилась взятием последнего оплота Шамиля высокогорного аула Гуниб 25 августа 1859 г. Шамиль сдался в плен. На Северо-Западном Кавказе война продолжалась до 1864 г.
В научной литературе распространено мнение, что ингуши не участвовали в Кавказской войне. Это не совсем верно. Документы свидетельствуют об участии ингушей, как и многих других народов Северного Кавказа, в этой кровопролитной войне.
Активно участвовали в войне жители Восточной Ингушетии - орстхойцы (карабулаки). Некоторое время существовали два вилайета (района) государства Шамиля — Арштинский и Галашкинский.
Из документов можно сделать вывод, что многие ингуши участвовали в войне на территории Чечни и Дагестана. Так, в донесении генерала Головина графу Чернышеву от 3 октября 1840 г. говорится:
«В настоящем положении дел на левом фланге Линии Чечня в особенности обращает на себя внимание, ибо там, кроме коренных ее жителей, гнездятся теперь все беглые карабулаки, назрановцы, галгаевцы, Сунженские и Надтеречные чеченцы и по призыву предводителя их Ахверды-Магомы, сподвижника Щамиля, собрать могут значительные силы, хорошо вооруженные, вблизи Военно-Грузинской дороги».
В рапорте генерала Граббе от 30 марта 1840 г., приводятся следующие сведения:
«Вся Большая Чечня к нему (к Шамилю) передалась, равно как мичиковцы и ичкеринцы и многие ауховцы; качкалыковцы. удерживаются в повиновении только присутствием нашего отряда. Некоторые из карабулакских, и ингушевских деревень, все галгаевцы и кистинцы также в большом волнении и содействуют тайно или явно возмутителю».
На западе Ингушетии находились две крупные российские крепости - Владикавказ и Назрань - с многочисленными военными гарнизонами, что сдерживало местное население от открытого выступления против России. Подобные районы, расположенные вблизи российских крепостей, были и в Чечне и в Дагестане.
В 1825 г. были совершены экспедиции русских войск в орстхойские аулы, лежащие по рекам Фортанга и Асса. В том же году было подавлено восстание ингушей селения Яндаре.
В июле 1830 г. в Горную Ингушетию двинулись русские войска под командованием генерала Абхазова. В результате этой экспедиции были разорены многие ингушские аулы, особенно пострадало селение Эбан, жители которого оказали войскам существенное сопротивление,- башни Эбана были взорваны.
В июле 1832 г. русские войска вновь вошли в Горную Ингушетию. Причиной этой экспедиции стало убийство жителями с. Хули пристава Константинова. В русское войско входили отряды осетин и горных грузин. Командующий барон Розен так объяснял нахождение горцев при своем войске: «Сходно с высочайшим соизволением употреблять горских жителей одних против других для укрепления взаимной ненависти их, находятся при моем отряде осетины, живущие близ Владикавказа, и милиция из горцев, обитающих по Военно-Грузинской дороге от Ларса до Пасанаура, принадлежащих Грузии, под названием горских народов».
В следующем 1833 г. вспыхнуло восстание во главе с Джанхотом Азаматовым в с. Яндаре. В июле того же года было подавлено. Дома Джанхота Азаматова и его родственников были сожжены. Уничтожение всего селения было остановлено из-за заступничества назрановских ингушей.
Назрановское восстание 1858 г.
Наиболее крупным событием Кавказской войны в Ингушетии явилось Назрановское восстание мая-июля 1858 г., известное по официальным документам как «Назрановское возмущение». Ингуши, переселявшиеся в начале XIX века на равнины, селились мелкими хуторами по нескольку семейств, обычно находящихся в близком родстве. В конце 50-х гг. военными властями было принято решение создать на равнинах крупные населенные пункты путем уничтожения мелких хуторов и переселения их жителей в места, отведенные для создания крупных селений. Каждое село должно было иметь не менее 300 дворов. По мнению главнокомандующего Кавказской армией генерала Барятинского, «главнейшая причина Назрановского восстания заключалась в невозможности иметь за жителями надлежащий надзор при рассеянном поселении отдельными хуторами, а потому я признал необходимым поселить их большими аулами на избранных нами местах... В тоже время, совершенно независимо от этого, учрежденный во Владикавказе Комитет для разбора личных и поземельных прав туземцев потребовал от назрановских депутатов сведения о численности народонаселения. Столкновением этих двух обстоятельств воспользовались противники общественного порядка и возмутили народ».
В восстании принимали участие не только назрановцы, но и жители других районов Ингушетии: карабулаки, галашевцы, жители Тарской долины. Организаторы восстания послали письма к Шамилю, призывая его на помощь.
Собравшись 25 мая на кургане, недалеко от крепости Назрань, восставшие направили к военному командованию в крепость 16 депутатов для переговоров. Депутаты сообщили полковнику Зотову о нежелании ингушей селиться большими селениями. В ответ полковник Зотов задержал четырех депутатов, которые, по его мнению, «были в числе главных виновников», и приказал собравшимся разойтись. Протестуя против действий властей, ингуши (около 5000 человек) бросились на укрепление. Артиллерийским и ружейным огнем нападавшие были отбиты.
В июле 1858 г. имам Шамиль дважды пытался прорваться на помощь восставшим, но потерпел поражение. Восстание было подавлено.
Военное русское командование сурово наказало восставших. По приговору военно-полевого суда 5 человек - юнкер Чолдыр Арчаков, знаменосец Магомед Мазуров, Джогаст Бехоев, муллы Башир Ашиев (кумык) и Урусби Мугаев - были приговорены к повешению. Четверо приговоренных (Джогаст Бехоев совершил побег) были повешены 25 июня 1858 г. на том самом холме, где был назначен сход. Кроме того, 32 человека были приговорены к наказанию шприцпрутенами - по 1000 ударов на каждого, с лишением всех прав состояния; к ссылке в Сибирь на каторжные работы — 30 человек, в рудники без срока — 5 человек и на работу на заводах на 8 лет - 25 человек.
Назрановское восстание имело для ингушей трагические последствия. Но, возможно, что именно это восстание спасло их от еще более трагических событий. Дело в том, что военной администрацией в то же время обсуждался проект «Об увеличении русского населения на Кавказе с переселением оттуда на Дон горцев». После Назрановского восстания военным руководством России был сделан вывод:
«...Если только предложение мирным назрановцам сосредоточиться в большие аулы, на занимаемом ими участке земли послужило поводом к восстанию, то предложение горцам, имеющим изъявить покорность, оставить их родину и идти на Дон послужит поводом к ожесточенной войне, и, следовательно, повлечет к истреблению, а не покорности горцев».
После подавления восстания военная администрация приступила к осуществлению плана уничтожения мелких хуторов и создания крупных населенных пунктов.
Принятие основной массой ингушей ислама
Первые сведения о том, что среди ингушей имеются мусульмане, относятся к концу XVII в. Вахушти Багратиони сообщает, что жители Ангушта исповедуют ислам суннитского толка. По всей вероятности, ислам проник к ингушам со стороны Кабарды. В конце XVIII — начале XIX вв. ислам начинает проникать к ингушам со стороны Дагестана и Чечни. Ислам принимали отдельные жители равнинной части Ингушетии.
В донесении генерала Ивелича генералу Тормосову от 28 июня 1809 г. говорится:
«Ныне же оным обращают весь ингушевский народ к басурманской вере с обрезанием, кои по безумию своему из принуждения принимают ныне мулл и делают угождение чеченцам и стали строить мечети около р. Сунжи, чрез кое должны принять присягу быть врагами противу великой России...»
Горцы до середины XIX в. в основной своей массе оставались язычниками.
Массовое обращение ингушей в ислам связано с деятельностью проповедника Кунта-Хаджи, сына Киши, из чеченского селения Илсхан-Юрт. Кунта-Хаджи проповедовал среди чеченцев и ингушей ислам в форме кадырийского тариката суфизма.
Термин «суфизм» происходит от арабского слова «суф» - «грубая шерсть»; в шерстяную одежду одевались суфии. Суфизм - это мистико-аскетическое течение в исламе, возникшее в арабских странах в начале IX в. Его возникновение было вязано с реакцией части духовенства и низов общества Арабского халифата, ревностных поборников ислама, на извращение исламской идеи власть имущими. Основатели суфизма требовали от своих приверженцев строго подражать образу жизни пророка Мухаммеда, аскетической жизни, отчужденности от всего, что считалось запретным. Учение суфизма основывалось на том постулате, что истину или знание о Боге можно постигнуть только интуицией и любовью, в отличие от точки зрения ортодоксальных богословов, согласно которым истину можно постигнуть, опираясь на силу логики.
Постижение истины (Бога) происходит, по мнению суфиев, путем радения - зикра, с помощью которого суфии входят в экстаз и достигают озарения. Зикры в различных тарикатах суфизма различаются по способу радения на громкий зикр (джахрия) и молчаливый, созерцательный зикр (хуфийя). Зикр состоит из бесконечных повторений формулы единства Бога - «нет бога, кроме Аллаха» («ля иллаха илялляха»). Среди суфиев этих двух направлений велись споры о том, какой из ритуалов радения богоугоден. В дальнейшем эти споры привели к размежеванию между суфиями - последователями громкого зикра и суфиями - последователями молчаливого зикра. Громкого способа радения зикра придерживались последователи кадырийского тариката, названного так по имени его основателя Абд аль-Кадыра Гиляни из Багдада, жившего в XII в. Молчаливого созерцательного зикра придерживались последователи накшебендийского тариката, основанного Бахауддином Накшбенджи из Бухары, жившего в XIV в. Накшбендийский тарикат был распространен в Дагестане и Чечне с конца XVIII в. Проникновение кадырийскoro тариката на Северо-Восточный Кавказ было связано с деятельностью Кунта-Хаджи.
Кунта-Хаджи выступил с проповедью нового для Северо-Восточного Кавказа учения - кадырийского тариката - во второй половине 50-х гг. XIX в. по возвращении из паломничества в Мекку.
Кунта-Хаджи проповедовал мир между людьми, выступал против войны с превосходящим противником, требовал от своих последователей отказа от роскоши, уважительного отношения ко всем людям, строгого выполнения норм шариата. Ему приписывают следующие слова:
«И если скажут, чтобы вы шли в церкви, идите, ибо они только строения, а мы в душе мусульмане. Если вас заставят носить кресты, носите их, так как это только железки, оставаясь в душе мусульманами. Но! Если ваших женщин будут использовать и насиловать, заставлять забыть язык, культуру и обычаи, подымайтесь и бейтесь до смерти, до последнего оставшегося!»
Вскоре имам Шамиль пресек его деятельность, так как деятельность Кунта-Хаджи подрывала усилия Шамиля по мобилизации населения для борьбы с властями. Кунта-Хаджи вынужден был покинуть Кавказ и вновь отправиться в Мекку.
После падения Шамиля в 1859 г. Кунта-Хаджи, вернувшись на родину, продолжил свою деятельность. Именно в этот период основной массой ингушского народа был принят ислам. Он словом сделал то, чего Шамиль не смог сделать мечом. Последним в Ингушетии ислам принял в 1861 г. аул Гелате (Гвилети), расположенный на Военно-Грузинской дороге. Некоторые ингуши (особенно в горах) еще долгое время продолжали поклоняться древним языческим богам.
В 1864 г. Кунта-Хаджи был арестован и сослан в Новгородскую губернию.
После высылки Кунта-Хаджи его учение на Северном Кавказе было под запретом. Но движение мюридов, ушедшее в подполье, все больше ширилось. В начале 1880-х гг. образовываются новые мюридские общины, отпочковавшиеся от кунтахаджинской общины. В Ингушетии широкое распространение получили общины Бамат-Гирея-Хаджи Митаева из чеченского селения Автуры и Батал-Хаджи Белхароева из селения Сурхахи.
§ 2. Ингушетия во второй половине XIX в.
Устройство казачьих станиц на месте ингушских селений
С начала завоевания Кавказа Россией не раз ставился вопрос о выселении ингушей, как и других горцев, с Кавказа.
Еще в 1806 г. на имя императора Александра I подал записку коллежский асессор Лофицкий, служащий русской администрации в Грузии, «Замечания о Грузии», в которой он предлагал выселить ингушей и чеченцев во внутренние районы России.
В своей записке Лофицкий пишет: «Чеченцев же и ингушевцев весьма бы полезно было выселить вовсе из ущельев настоящего их жительства на другие пустопорожние российские земли, ибо народы сии, по закоренелости в разбойничестве, ничем уняты быть не могут, как или истреблением вовсе наций тех, или выводом на другие земли... Земли же, лежащие между pp. Малкою и Тереком, населить природными россиянами, поелику те земли, наивыгоднейшие для земледелия, скотоводства и других заведений, при хорошем климате, и коими без пользы для человечества доселе владеют оные хищные народы...»
Один из руководителей декабристов П. И. Пестель в своей «Русской Правде», принятой в 1823 г. на съезде руководителей декабристов за основу будущей конституции России, предлагал «разделить все сии кавказские народы на два разряда: мирные и буйные. Первых оставить в жилищах и дать им российское правление и устройство, а вторых силой переселить во внутренность России, раздробить их мелкими количествами по всем русским волостям. Завести в кавказской земле русские селения и сим русским переселенцам разделить все земли, отнятые у прежних буйных жителей, дабы сим способом изгладить на Кавказе даже все признаки прежних его обитателей и обратить сей край в спокойную и благоустроенную область русскую».
В 1858 г. русский военной администрацией был разработан проект переселения мирных горцев (в первую очередь ингушей) на Дон, но Назрановское восстание, вспыхнувшее в том же году, заставило русское правительство отказаться от этого плана.
После взятия Шамиля и окончания войны на Северо-Восточном Кавказе в 1859 г. Россия приступила к политике создания казачьих станиц на месте горских селений.
Эта политика ярко выражена в словах: «...мы, по необходимости, прибегали к коренной русской исторической системе заселения окраин государства казаками».
В записке генерала-адъютанта Граббе о мерах по покорению ингушей говорится: «Для утверждения здесь русского владычества представляется два средства: 1) поселение казачьих станиц на Сунже и 2) возведение укреплений при главных выходах из гор...
Казачьи станицы могут быть устроены на следующих местах:
1. Две на левом берегу Сунжи, между кр. Грозная и укр. Умахан-юртом;
2. Пять на том же берегу, между кр. Грозная и аулом Казах-кичу;
3. Две на правом берегу Сунжи, выше Казах-кичу;
4. Две на левом берегу реки Ассы, ниже впадения в нее речки Алгус-Али - всего 11 станиц.
В каждой станице должно проживать 200 семей. Таким образом, указанное пространство заселится 2200 семьями.
Выселить такое количество людей с Кавказской линии - значило бы слишком ослабить здешнее казачье войско, которое в то же время должно перевести на Лабу около 2800 семей.
А потому для образования Сунженской линии средства Кавказа недостаточны и необходимо выслать, по крайней мере, часть требуемого числа переселенцев из Донского войска».
Первые казачьи станицы на территории Ингушетии были основаны в 1845 г. - ст. Троицкая на месте ингушского селения Эбарг-Юрт и ст. Сунженская (переименована в ст. Слепцовскую в 1851 г.) на месте селения Курай-Юрт. В 1847 г. На Терском хребте на месте ингушского селения МахьмадхитIе была основана станица Вознесенская.
Командующий Левым крылом Кавказской линии генерал-адъютант Евдокимов в записке от 14 августа 1860 г., направленной начальнику Главного штаба Кавказской армии генерал-адъютанту Милютину, пишет:
«Владикавказскую станицу я полагал бы выселить всю целиком будущею весною в Тарскую долину, переселив жителей последней на свободные земли в Малой Кабарде. Меру эту я считаю совершенно необходимой для обеспечения областного города Владикавказа; а поводом к переселению тарцев могут служить хищничества, бывшие в последнее время в окрестностях Владикавказа, которые не могли быть произведены без содействия жителей Тарской долины... Усилить русское народонаселение в Ассинском ущелье я считаю также совершенно необходимым; но вместо увеличения числа дворов в водворенных уже станицах лучшим между станицами Галашевской и Алкунской водворить новую станицу в 125 дворов на месте бывшего аула Мужич... Народонаселение Даттыхской станицы, я полагаю возможным покуда не увеличивать».
В письме от 4 ноября 1860 г. Евдокимов пишет: «Галгаевскому народу также предназначено переселение, и потому объявление прокламации галгаевцам должно быть отложено до окончательного заселения ими новых мест для своего водворения...»
В 1860 г. на месте древних ингушских селений Ангушт и Ахки-Юрт были основаны станицы Тарская и Сунженская.
В декабре 1860 г. наместником Кавказа Барятинским получено разрешение Александра II на устройство станицы Нестеровской, которая была основана в следующем 1861 г. на месте ингушского селения Пажар-Юрт.
В 1859 г. на месте селения ИлдархгIала была основана станица Карабулакская. В 1860 г. на месте селения Алхасте была основана станица Фельдмаршальская. В 1861 г. на месте селения Ах-Борзе - станица Ассиновская. В 1861 г. на месте селения Тоузан-Юрт - станица Воронцово-Дашковская. В 1867 г. на месте селения Шолхи - хутор Тарский. Также выселены жители селений, расположенных на Фортанге и Ассе, - Галашки, Мужичи, Даттых, и на их месте основаны станицы Галашевская, Даттыхская и хутор Мужичий. Позднее казаки последних трех станиц выселились из-за непригодности земель для обработки, но земли и лес оставались собственностью Терского казачьего войска до 1918 г.
Начальник Военно-Осетинского округа полковник Муса Кундухов писал генерал-адъютанту Евдокимову:
«После описанного переселения в ущельях по Фортанге, Ассе, Сунже и Камбилеевке мелких хуторов и жителей никого не осталось, и дело это, к удовольствию моему, я считаю совершенно конченным».
По ущельям рек Камбилеевки, Сунже, Ассе и Фортанге горцы всегда связывались с равнинными районами. Других дорог не существовало. Казачьи станицы были основаны по всему периметру Ингушетии.
Ингуши, жившие в селениях, расположенных к востоку от р. Фортанги (Евлоевы, Вадельговы, Оздоевы, Тумгоевы, Цечоевы, Галаевы, Мержоевы и др., жившие в населенных пунктах на территории современного Ачхой-Мартановского района), в результате искусственного отделения от основной части народа с течением времени были ассимилированы чеченцами.
Ингуши оказались в экономической зависимости от казаков, запертыми в горах и обреченными на тяжелое нищенское существование. Казачьим станицам были переданы плодородные земли, и в последующие десятилетия, вплоть до революции 1917 г. и гражданской войны, земельный вопрос являлся для Ингушетии наиболее актуальным. По данным 1873 г., земельные наделы (в десятинах) на душу населения в Терской области распределялись на равнинах следующим образом: терские казаки - 21,3; кабардинцы - 8,37; осетины - 5,3; ингуши - 4,3; чеченцы -4,11. В Горной Ингушетии на душу приходилось всего по 1,6 десятины земли. В 1868 г. Н. Грабовский писал:
«Человеку, первый раз попавшему в горы, придется бесконечно удивляться тем нечеловеческим усилиям, которые употребляет горец для того, чтобы находящиеся в его распоряжении скудные клочки земли служили ему подмогою в средствах для жизни».
В мае 1888 г. по просьбе грузинских князей были выселены ингуши из с. Гвилети (Гелате), расположенного на Военно-Грузинской дороге и входившего в состав Тифлисской губернии. В селе был 51 двор ингушей. Гвитлетинцы в количестве 329 человек были выселены в разные селения Ахалцихского и Ахалкалакского уездов Грузии по 2-3 семьи в каждое селение. К моменту выселения Гвилети было единственным селом на Военно-Грузинской дороге, в котором еще проживали ингуши, т.е. из других они были выселены еще раньше, в частности в 1865 г. Хаматхановы и Дуровы были выселены из с. Длинная Долина. Еще раньше, в 1851 г., были выселены ингуши - жители с. Темурково, располагавшегося вблизи крепости Владикавказ. В 1896 г. гвилетинцы получили разрешение переселиться в Ингушетию (Терскую область), но с условием, что в каждом селении будет не более 2-3 семей.
Выселение ингушей в Турцию
Часть выселенных ушла в горы, другие получили земельные наделы на равнинах. Некоторые эмигрировали в Турцию.
Земельные наделы жителей равнинной части Ингушетии были намного крупнее, чем у горцев, но и они были недостаточны. Так, комиссия по личным и земельным правам туземцев Терской области в 1865 г. при обследовании земельного состояния жителей Назрановского общества сделала вывод, что размеры надела, приходящиеся на каждый двор назрановцев, «комиссия ни в коем случае не признает удовлетворительным». Малоземелье ингушей признавал и командующий войсками Терской области Лорис-Меликов, но решить земельный вопрос он предложил путем переселения горцев в Турцию:
«В разбросанности казачьего населения и в недостатке земель как для казаков, так еще более для местного населения, заключается вся трудность и исключительность управления Терской областью в сравнении с прочими частями Кавказа... С одной стороны - стесненность территории, происшедшая от водворения в пределах области 100-тысячного казачьего населения, поставила большую часть туземных племен в полную невозможность прежних условий хозяйственного быта их; с другой же - замкнутость края, лежащего между безводною степью и снеговым хребтом, лишает возможности вывести из пределов области неспокойное и малоспособное к принятию гражданственности чеченское племя... Теперь считаю крайне необходимым обратиться к вашему превосходительству по предмету, возбужденному генерал-майором Кундуховым и могущему иметь влияние на дальнейшие действия в Терской области. Прибыв на днях во Владикавказ, генерал Кундухов высказал мне предположение о возможности возобновить между туземцами Терской области стремление к переселению в Турцию. Он предложил взять на себя выполнение этого дела и уверен, что при тех мерах, которые он примет негласно, в течение летних месяцев уйдет до трех тысяч человек... Одним из главных условий успеха этого предприятия генерала Кундухов ставит полную негласность его личного участия в этом деле».
С ведома кавказской администрации М. Кундухов отправился в Турцию для согласования вопроса о переселении горцев с турецким правительством. Было получено согласие принять 5 тысяч семей переселенцев с условием, что они будут поселены в Карском пашалыке вблизи русско-турецкой границы.
В 1865 г. в Турцию переселилось, даже по заниженным официальным данным, 22 тысячи чеченцев и около 3-5 тысяч ингушей (в основном орстхоевцев). В целом за период с 1858 по 1865 гг. с Северного Кавказа переселилось (по официальным данным) более полумиллиона горцев, в основном представителей адыгских народов (около 470 тыс. человек).
В «Правилах для следования чеченцев из пределов Терской области до сухопутной турецкой границы» говорится: «...Переселенцы двигаются партиями в 150 семейств и 690 штук рабочего скота (каждой семье дозволено иметь две пароволовые арбы и на каждую партию (150 семей) — 90 штук запасного скота). Каждую партию сопровождает офицер с 10-ю конвойными. Интервал между партиями - 5 дней. Устраивают ночлеги. Передают по спискам другим офицерам — и так до границы».
Переселенцы - мухаджиры - попали в Турецкой империи в тяжелое положение. Многие погибли в пути, утонули в море, другие умерли от эпидемий и голода.
Из письма русского консула в Константинополе Мошина к генералу Кирцову от 28 декабря 1863 г.: «С начала выселения в Трапезунде и окрестностях перебывало до 247 000 душ; умерло в пути 19 000; теперь осталось 63 000 человек. Средняя смертность около 200 человек в день. Свирепствует тиф. Лагерь в Ачка-Кале совсем предполагается уничтожить, так как нельзя жить от нечистот и трупного разложения...»
Поняв, что их обманули, многие переселенцы пытались вернуться на Кавказ, обращались с прошениями к властям. Александр II на одно из таких прошений наложил резолюцию: «О возвращении и речи быть не может». Против тех, кто пытался самовольно вернуться, бросали турецкие и русские войска. Лишь единицам удалось нелегально приехать на родину. Но и здесь им зачастую приходилось скрываться, так как их вновь выселяли в Турцию.
В ноябре 1869 г. группа ингушей, состоявшая на русской военной службе, обратилась к главнокомандующему кавказской армией с просьбой разрешить возвращение 76 переселенцам с семьями. С той же просьбой обратились к военному русскому командованию представители 15 населенных пунктов Назрановского общества. Лорис-Меликовым было отказано.
Многие переселенцы нанимались в турецкие войска, воевали, подавляя чужую свободу в различных областях Турецкой империи.
Административное устройство Северного Кавказа во второй половине XIX в.
До 60-х гг. XIX в. горское население Северного Кавказа находилось в подчинении военных властей левого (Северо-Восточный Кавказ) и Правого (Северо-Западный Кавказ) флангов Кавказской линии. Гражданское управление было только в Ставропольской губернии. После окончания Кавказской войны военное управление Кавказом было ликвидировано. В 1860 г. вся территория Северного Кавказа была поделена на Ставропольскую губернию, Кубанскую, Терскую и Дагестанскую области. Области в свою очередь делили на округа. Терская область состояла из восьми округов: Кабардинского, Осетинского, Ингушского, Аргунского, Чеченского, Нагорного, Ичкерийского и Кумыкского. Было установлено раздельное управление для гражданского, казачьего и горского населения.
В 1858 г. Ингушетия была включена в Военно-Осетинский округ, а в 1862 - в Западный военный округ. Административный центр Ингушетии находился во Владикавказе.
В 1870 г. в Терской области были проведены административные преобразования. В частности, Осетинский и Ингушский округа были объединены во Владикавказский округ. Округа были разделены на участки, во главе которых стояли участковые начальники - царские офицеры. Административная, военная и судебная власть в округах принадлежала начальникам округов.
В 1888 г. было введено военно-казачье управление. Население Ингушетии, единственное из всех горских народов, не получило своего окружного управления, а было включено отдельными участками в состав казачьего Сунженского отдела Терской области. Ингуши стремились выйти из подчинения Сунженского отдела и создать отдельную административную единицу. В 1905 г. Ингушетия была временно выделена в самостоятельный Назрановский округ Терской области, а 10 июля 1909 г. Назрановский округ был узаконен. Ставка же окружного начальства находилась во Владикавказе.
Судебная реформа 1869-1870 гг. на Северном Кавказе
В декабре 1869-1870 гг. на Северном Кавказе была проведена судебная реформа. Было обнародовано постановление о введении в Терской и Кубанской областях «Временных правил горских словесных судов». В округах вводился словесный суд под председательством начальника округа или его помощника. Состав утверждал начальник области. Во Владикавказском округе, как и в некоторых других, учреждались «аульные суды», в ведение которых были переданы уголовные дела по незначительным преступлениям, совершенным в пределах территории сельского общества. Более серьезные уголовные преступления подлежали рассмотрению окружным словесным судом. Суды руководствовались положениями обычного права - адата. В случае необходимости использовалось общероссийское законодательство. При решении ограниченного круга вопросов, таких как заключение и расторжение брака, вопросы о личных и имущественных правах и т.п., применялось мусульманское право - шариат.
Вплоть до 60-х гг. главами в ингушских селениях являлись приставы. В 1869-1870 гг. было введено «Положение об аульных обществах в горском населении Кубанской и Терской областей и их общественном управлении», которое регламентировало жизнь сельчан, определяло порядок образования сельских обществ, состав, круг деятельности, права и обязанности чиновников сельского управления. В соответствии с этим «Положением», во главе сельских обществ отныне находились старшины и их помощники, которые выбирались на сельских сходах. Сельским сходам было дано право решать все вопросы, связанные с экономической и политической жизнью жителей селения: земельные споры, вопросы о семейном разделе, о выделении новым членам общества земельных участков, об отбывании повинностей и т.п. По «Положению» сельские сходы получили большие полномочия. Но на деле сельские общества были лишены самостоятельности в решении важных вопросов. Старшинами обычно назначались чиновники, офицеры, представители богатой верхушки. «Положение» также предоставляло большие права старшинам и их помощникам. Старшина имел право подвергнуть аресту любого члена сельского общества по малейшему подозрению в антиправительственной пропаганде.
Участие ингушей в войнах России
В 1786 г. для охраны Владикавказской крепости был создан отряд ингушской милиции.
Более активно привлекать на военную службу ингушей Россия стала в начале XIX в. Ингушские воинские образования участвовали почти во всех внешних войнах России. В памяти народа сохранились имена многих ингушей - офицеров русской армии, таких как Малсаг Уциговаич Долгиев, Мочко Бейсарович (по паспорту Сергей Федорович) Базоркин, первый генерал из числа ингушей Бунухо Бейсарович (по паспорту Федорович) Базоркин, Ижи (по паспорту Эльджи) Джабагиев. О них сложены предания, песни.
Ингуши в составе русских войск участвовали в Крымской войне (1853-1856 гг.), в боях на Кавказском фронте против турецкой армии. После окончания войны 325 ингушей было награждено памятной бронзовой медалью. В защите Севастополя принимали участие капитан-лейтенант Томми Льянов из Фуртоуга и Точиев из Мецхала.
Активное участие приняли ингуши в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. Ингушский дивизион под командованием подполковника Бунухо Базоркина, входивший в Терско-Горский конно-иррегулярный полк, за героизм, проявленный в боях с турецкими войсками на территории Болгарии, по указу императора России Александра II от 17 апреля 1878 г. был награжден Георгиевским знаменем с надписью «За отличие в турецкую войну 1877 и 1878 годов». Полторы сотни ингушских всадников, действовавших под Рушуком, Шумлой и Варной, получили Георгиевские кресты и медали. Также почетными знаменами были награждены и другие дивизионы Терско-Горского военно-иррегулярного полка и некоторые другие полки, в том числе Александропольский полк, в котором с начала его формирования служило 15 ингушей.
Особенно отличились воины-ингуши в сражении за село Кацелево.
«Поведение ингушей... выше похвалы... - писал командующий XIII-M армейским корпусом генерал-адъютант, генерал-лейтенант князь А. М. Дондуков-Корсаков. - Они с беспримерною храбростью бросались на неприятеля, осыпавшего их пулями... Ингуши, поддержанные 3-м эскадроном гусар, смело атаковали пехотные части в ложементах. По общему отзыву, героями дня были всадники Терско-Горского полка».
За этот бой командир дивизиона Б. Базоркин удостоился ордена Святой Анны 2-й степени.
Многие ингуши за участие в этой войне были отмечены боевыми наградами и произведены в офицеры. Немалое их число погибло в боях или умерло от ран и болезней.
При прощании с Ингушским дивизионом командир XIII армейского корпуса генерал-адъютант Манзей издал приказ, в котором были следующие слова:
«...Войска XIII корпуса с великим сожалением расстаются с этими славными боевыми товарищами, заслужившими, по общему отзыву, название отличных храбрецов в отряде. Заслуги эти вознаграждены самою почетною для войск наградою...- пожалованием дивизиону Георгиевского штандарта. Господа офицеры! Вы можете с гордостью развернуть на Кавказе ваш Георгиевский штандарт и заявить своим землякам и соаульчанам, что военные товарищи, всего труднее отдающие другим предпочтение в храбрости, признали за вами это преимущество».
Первый ингушский генерал Бунухо Бейсарович Базоркин (1835-1906)
Бунухо Бейсарович Базоркин (по паспорту Бунухо Федорович) родился в 1835 г. в семье Бейсара из рода Газдиевых. Его старшим братом был известный в Ингушетии Мочко Бейсарович Базоркин, офицер русской армии и общественный деятель, основатель селения Мочкъий-Юрт (Базоркино).
Военную карьеру Бунухо Базоркин начал с участия в кавказской войне. После окончания военных действий на Северо-Восточном Кавказе в течение десяти лет — с 1861 по 1871 гг.- он прослужил в императорском конвое, причем почти 7 лет (1864-1871 гг.) - командиром горского взвода лейб-гвардии Кавказского эскадрона.
Участвовал в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. В звании подполковника командовал Ингушским дивизионом Терско-Горского конно-иррегулярного полка.
6 октября 1888 г. был произведен в полковники. В 1896 г. участвовал в качестве представителя от ингушского народа в коронации императора Николая II. 20 августа 1904 г. первым из ингушей Бунухо Бейсарович Базоркин был удостоен звания генерала-майора. В том же году он вышел в отставку.
Умер Бунухо Бейсарович Базоркин в 1906 г.
За долгие годы беспорочной службы он был награжден следующими орденами: Святого Владимира четвертой степени с бантом, Святой Анны третьей степени с мечами и бантом с надписью «За храбрость», Святого Станислава второй степени с мечами и третьей степени с мечами и бантом, Святого Владимира третьей степени. Он имел также крест за службу на Кавказе и многочисленные медали, в том числе золотую и серебряную с надписью «За храбрость».
Хозяйственная деятельность ингушей в XIX в.
Основными видами хозяйственной деятельности ингушей на протяжении всего XIX столетия оставались традиционные скотоводство и земледелие. На равнинах ингуши стали разводить крупный рогатый скот и лошадей, в то время как в горах разводили в основном овец и коз.
Климатические условия и состав почвы способствовали распространению кукурузы.
По данным Н. Грабовского за 1873 г., на 21 610 душ населения (по другим данным в 1875 г. ингушей насчитывалось 33 000 человек) ингуши имели в своем хозяйстве 3572 лошади, 16 439 голов крупного рогатого скота, 58 447 голов мелкого рогатого скота; было собрано кукурузы 48 278 четвертей, пшеницы 12 017 четвертей, проса 917 четвертей и ячменя 196 четвертей, картофеля около 1000 четвертей.
Развивалась кустарная промышленность. На территории Ингушетии имелись кузницы, мельницы, солеварни, гончарные мастерские, мастерские по изготовлению шерстяных изделий, ковров, бурок и т.д.
Большое место в кустарной промышленности ингушей занимали водяные мельницы. В 1889 г. их насчитывалось в Пседахе - 8, в Барсуках - 15, в Плиево - 11, в Яндаре - 1, в Экажево - 2, в Сурхахах - 2, в Альтиево и Гамурзиево - 16, в Базоркино - 5, в Кантышево - 6 и т.д. Много мелких мельниц было в горах.
В том же году в ингушских селах имелось следующее количество кузниц: в Пседахе - 2, в Насыр-Корте - 3, в Экажево - 2, в Сурхахах - 2, в Базоркино — 3, в Кантышево - 3, в Долаково - 2, в Верхних Ачалуках - 1 и т.д. Кузницы имелись и во многих населенных пунктах Горной Ингушетии.
Многие кустарные промыслы зачахли, не выдержав конкуренции с русскими товарами.
Занимались ингуши и торговлей. По данным на 1865 г., жители Джейрахского общества (пользуясь близостью Владикавказа) возили на продажу на владикавказский рынок камень и лес. Жители Мержоевского общества, на территории которого находились соляные источники, занимались в основном продажей соли. По свидетельству современника, продажа соли была для мержоевцев достаточно прибыльной, «ибо они совсем не занимаются хлебопашеством».
Некоторые ингуши обменивали свои продукты на привозные товары (украшения, ткани, металлические изделия для сельского хозяйства и т.д.), затем перепродавали эти товары и на этом неплохо зарабатывали. Особенно выгодное положение для занятий торговлей было у представителей фамилий, владевших входами в горные ущелья.
По сообщению Н. Грабовского, некоторые ингуши брали подряды при строительстве Северокавказской железной дороги.
Развитию производительных сил в Ингушетии, и особенно торговли, способствовала прокладка железной дороги через ее территорию. В 1875 г. была проложена железная дорога от Ростова до Владикавказа. К 1894 г. было закончено строительство железной дороги от Беслана до Грозного, которая прошла через Назрань. 1 мая 1893 г. был открыт вокзал в Назрани. Вскоре при нем возник поселок, получивший в народе название «Вогзале»/«Возгале». Этот поселок положил начало центральному муниципальному округу города Назрань.
В 1894 г. крестьянин Идиг Кетиргов (он же Гелисханов, из рода Оздоевых) поставил у вокзала весы для взвешивания кукурузы, скупаемой у окрестного крестьянства. Вскоре он стал одним из богатейших в округе купцом.
По данным «Терского календаря за 1901 г.», в 1900 г. в поселке Назрань уже функционировало 33 торгово-промышленных заведения, 8 ссыпных амбаров, две сушилки кукурузы, два керосиновых бака, принадлежавших назрановским купцам.
§ 3. Просвещение и культура Ингушетии в XIX в.
Зарождение просвещения в Ингушетии
В процессе зарождения просвещения в Ингушетии большую роль сыграла Ставропольская мужская гимназия, при которой в 1807 г. была основана школа для детей горцев Северного Кавказа. В начале XIX в., когда шел процесс продвижения России на Кавказ, Российская администрация на Кавказе нуждалась в том, чтобы у нее на службе находились грамотные горцы, которые способствовали бы проведению ее политики.
В конце первой половины XIX в. при Ставропольской гимназии было открыто подготовительное отделение с пансионатом для детей горцев. Одними из первых учащихся из числа ингушей в этой гимназии стали будущие известные просветители Чах Ахриев, Адиль-Гирей Долгиев, Инал Бекбузаров, Саадулла Ахриев, Асланбек Базоркин, Пшемахо Дахкильгов, Кураз Мальсагов, Сай Мальсагов и др. Многие ингуши, окончившие Ставропольскую гимназию, продолжали учебу в высших учебных заведениях Москвы, Санкт-Петербурга, Тифлиса и других городов Российской империи.
Следует отметить, что немногие из ингушей могли получить образование, хотя тяга к знаниям была очень велика. У горских народов Кавказа неграмотность достигала почти 100 процентов. Анализ посемейных списков за 1886 г. показывает, что в ингушских селениях, расположенных на равнине, грамотных людей было очень немного.
В 1848 г. был создан Кавказский учебный округ, перед которым ставились задачи развития учебного дела среди горцев и сближения учебных заведений Кавказа по составу и направлению преподавания с учебными заведениями империи. Но о преподавании на родном языке, об учете национальных особенностей народов Кавказа и создании школ на национальных языках никто не думал.
Первая светская школа на территории Ингушетии была открыта 14 февраля 1868 г. в крепости Назрань. Школа была двухклассной - подготовительный и первый классы, учились в ней только мальчики. При школе имелся пансион. Здание школы, помещение для одного учителя и смотрителей были построены на средства местных жителей при небольшой материальной поддержке казны.
В школе преподавали и учителя-ингуши: мулла Минга Альтемиров (преподавал закон божий), Адиль-Гирей Долгиев, Бейсултан Зязиков (отец будущего руководителя Ингушской автономной области Идриса Зязикова), Эльджи Саутиев, Биберд Картоев.
Школа преимущественно обслуживала ближайшие от крепости села: Барсуки, Гамурзиево, Альтиево и Насыр-Корт. «Школа буквально набита детьми, - писал в 1876 г. историк Н. Грабовский, - и претендентов на обучение в ней всегда более, нежели может вместить в себя здание школы. Большинству посещающих школу детей необходимо ежедневно проходить в Назрань из селений, отстоящих от этого места на 2-4 версты, и мальчуганы, насколько возможно заметить, преодолевают это затруднение».
По составу учебных предметов и курсу преподавания эта школа приближалась к начальным народным училищам: закон божий, мусульманский закон, русский язык, церковно-славянский язык, чистописание, краткие сведения по арифметике, географии, истории. Воспитанники школ занимались и необязательными предметами: арабский язык, гимнастика, ремесло, садоводство, пчеловодство, огородничество. Ученики в школе должны были говорить только по-русски.
Уровень обучения в школе был невысоким: в экзаменационных ведомостях преобладала оценка «3», а процент переводимых из класса в класс колебался от 60 до 80 процентов. Ученики жаловались на скудное питание, плохую одежду, побои и оскорбления.
Количество учащихся в школе в течение целого ряда лет оставалось на одном уровне, по временам даже снижалось, а затем стало медленно расти: в 1868 г. обучалось 73 мальчика, в 1869 г.-63, в 1870 г.- 62, в 1871 г.- 45, в 1872 г.- 55, в 1873 г.- 55, в 1874 г.- 71. К 1905 г. число учащихся Назрановской школы достигло 150. Таким образом, за 37 лет оно увеличилось вдвое.
Назрановская школа явилась в то время очагом распространения просвещения и формирования национальных кадров среди ингушей.
Лучшие ученики Назрановской школы поступали во Владикавказкое реальное училище, Ставропольскую гимназию и другие учебные заведения. Но таких было немного.
В то же время, по словам Н. Грабовского, дети «наиболее почетных фамилий» посылались в кадетские корпуса, где «давалось им образование лишь для виду, с выпуском их в офицеры нередко из 3-го и даже 2-го класса».
Ингуши тогда мечтали о хороших школах, собирали на них средства, возбуждали ходатайства. Многочисленные обращения аульных обществ об открытии школ убедительно свидетельствуют об этом. Но администрация на Кавказе не была заинтересована в просвещении горцев. Им нужна была лишь небольшая грамотная прослойка, которая обслуживала бы их интересы на местах. Несмотря на все обращения ингушей, в течение всего XIX в. Назрановская школа оставалась единственным светским учебным заведением на территории Ингушетии.
Чах Эльмурзаевич Ахриев (1850-1914) - первый ингушский ученый
Чах Эльмурзаевич Ахриев - основоположник ингушского просветительства, первый ингушский ученый, родился 22 мая 1850 г. в селении Фуртоуг. Он одним из первых среди ингушей получил высшее образование в России. В 1868 г. закончил Ставропольскую гимназию, а в 1874 г. - Нежинский лицей им. князя Безбородко (г. Нежин Черниговской губернии). После окончания гимназии и до поступления в Нежинский лицей Чах Ахриев 2 года (с 1868 по 1770 гг.) из-за болезни провел на родине. «Эти два года, - писал первый биограф Чаха Азриева Л. П. Семенов,- имели большое значение для него. Любознательный и развитой юноша увидел свой край в новом свете. Образование, полученное им, не только не отдалило его от родной среды, но побудило его еще больше всмотреться в окружающую жизнь, постигнуть все ее особенности. Он глубоко заинтересовался и прошлым, и настоящим Ингушии, ее бытом, ее поэзией и памятниками древности. Он посетил различные уголки области, побывал и в Ассинском ущелье, и в Назрановской районе». Заниматься наукой он начал очень рано, еще до поступления в Нежинский лицей. Первая его научная работа - «Приложение» к статье Н. Ф. Грабовского «Экономический и домашний быт жителей Горского участка ингушевского округа» — была написана Чахом Ахриевым в 18-летнем возрасте - в 1868 г.
В период учебы в Нежинском лицее он продолжает активную научную деятельность. В 1870-1875 гг. им были написаны и опубликованы еще 9 научных статей, многие положения которых до сих пор не потеряли своего научного значения. В начале своего творческого пути Ахриев исследовал духовные и нравственные воззрения своего народа, выраженные в его устно-поэтическом творчестве.
Особое внимание Чах Ахриев уделяет фольклору, обрядам и обычаям народа, потому что в них сосредоточена память об исторических событиях, вся мудрость народа, отголоски древних знаний. Бережно и чутко относился Чах Ахриев к богатству устного народного творчества ингушского народа. Он считал, что оно есть отражение народной жизни, что фольклорные произведения могут служить бесценными источниками при изучении истории народа. Чах Ахриев писал: «О характере прошлой ингушской жизни можно отчасти судить по тем сказкам и преданиям, которые сохраняются между ингушским народом, и отчасти по сохранившимся народным юридическим обычаям». Чах Ахриев записывает мифы и легенды ингушей, знакомится с их бытом, описывает их обычаи и традиции. Этим вопросам были посвящены работы «Несколько слов о героях в ингушевских сказаниях», «Ингушевские праздники», «Из чеченских сказаний», «Этнографический очерк ингушевского народа с приложением его сказок и преданий», «Ингуши (их предания, верования и поверья)».
В работе «Об ингушевских кашах (фамильных склепах знатных родов)» он описывает солнечные могильники, в которых хоронили умерших ингушей-язычников, особенности их устройства.
В работах «Присяга у ингушей», «О характере ингушей», «Об ингушевских женщинах» Чах Ахриев рассматривает гражданское устройство ингушского общества, положение женщины и отмечает черты, свойственные характеру ингушского народа.
В 25 лет в 1875 г. Чах Эльмурзаевич прекратил занятия наукой. Долгое время он работал в Закавказье в аппарате русского суда и администрации. В 1912 г. по состоянию здоровья вышел в отставку и поселился во Владикавказе. Умер Чах Ахриев 29 апреля 1914 г. Похоронен на родовом кладбище в с. Фуртоуг.
Просветитель Адиль-Гирей Олмазович Долгиев (1845-1903)
Адиль-Гирей Долгиев был четвертым сыном в семье Олмаза и Изи Долгиевых, проживавших в сел. Дахкильг-Юрт (современное селение Долаково - Долакх-Юрт).
Адиль-Гирей Долгиев стал одним из первых среди ингушей учащимся Ставропольской гимназии. После окончания гимназии Адиль-Гирей решил продолжить учебу в Петербургском университете. Сход сельчан оказал ему поддержку, и Адиль-Гирей обратился к властям Терской области с прошением об оказании ему помощи в поездке на учебу в Петербург и установлении стипендии. Администрация области отказала в стипендии, но выделила деньги на проезд в Санкт-Петербург в размере 30 рублей. Адиль-Гирей поступил на юридический факультет Петербургского университета.
В университете Адиль-Гирей примкнул к народовольцам. В марте 1869 г. во многих вузах Санкт-Петербурга, а затем и в других крупных российских студенческих городах произошли студенческие выступления, направленные против существовавших в России порядков. Действия студентов были квалифицированы полицией как замысел, направленный на ниспровержение государственного строя. Полицией были произведены многочисленные аресты. Арестован был и Адиль-Гирей Долгиев. Он был заключен в Петропавловскую крепость.
После месячного заключения в каземате Петропавловской крепости Адиль-Гирей был отпущен на свободу, но до окончания следствия отчислен из университета и выслан из Петербурга на родину под строгий надзор полиции «за принятие участия в преступных замыслах против священной особы». В сопроводительном документе санкт-петербургским полицмейстером Треповым было предписано: «Подчинить Долгиева на месте высылки надзору без права отлучки с места жительства».
После возвращения домой Адиль-Гирей ходатайствует перед властями о разрешении поступить на какую-либо работу. Он пишет прошения во все инстанции. В итоге ему разрешают преподавать в Назрановской горской школе. Работая в школе, он в то же время сотрудничает с газетой «Терские ведомости», выходящей во Владикавказе. Первая статья Адиль-Гирея Долгиева под названием «Несколько слов о Назрановской горской школе» вышла в феврале 1870 г.
Адиль-Гирей пытался добиться разрешения продолжить учебу в вузе. После многочисленных прошений 21 декабря 1871 г. он получил ответ от начальника III отделения о том, что его освобождают от политического надзора. Однако в удовлетворении ходатайства о восстановлении на прежнем месте учебы — на юридическом факультете Петербургского университета — ему было отказано. В мае 1872 г. Долгиеву разрешили въезд в Петербург, и в августе 1873 г. он поступил в Медико-хирургическую академию.
Вскоре в Петербурге вновь вспыхивают студенческие волнения и Медико-хирургическая академия становится центром политической агитации. Адиль-Гирей включается в студенческое движение, и как неблагонадежного его вновь арестовывают и высылают в Терскую область под надзор полиции.
В 1877 г. в Чечне началось восстание под руководством Алибека-Хаджи Алданова, грозившее перерасти в новую Кавказскую войну. Власти принимают меры, чтобы изолировать всех «неблагонадежных». До сих пор Адиль-Гирея Долгиева высылали на родину, на этот раз его отправили подальше от родных мест - в Закавказье. Последние годы своей жизни он жил в Тифлисе. Адиль-Гирей Олмазович Долгиев умер в 1903 г.
Асланбек Бунухоевич Базоркин (1852-1890)- первый ингушский литератор
Асланбек Бунухоевич Базоркин, сын первого ингушского генерала русской армии Бунухо Базоркина, родился в 1852 г. в селении Базоркино (Мочкъий-Юрт), названное именем его дяди, известного ингушского общественного деятеля, майора русской армии Мочко Базоркина. В 1871 г. Асланбек Бунухоевич с отличием закончил Ставропольскую классическую гимназию. В том же году он поступил на отделение естественных наук физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета. В следующем 1872 г. он оставил учебу в университете и поступил в Нежинский лицей им. князя Безбородко в Черниговской губернии.
В 1873 г. Асланбек Базоркин приехал на каникулы в родное село. Находясь на отдыхе у родственников в Горной Ингушетии, он стал свидетелем и участником всенародного языческого праздника, проводившегося на священной для ингушей горе Мятломе (Столовая гора). По возвращении в г. Нежин осенью того же года он написал «Горское паломничество» (на русском языке), которое исследователи относят к жанру новеллы. Это первое ингушское авторское литературное произведение, содержащее также много ценных этнографических и исторических деталей, важных для исследователей истории и культуры ингушей. Впервые «Горское паломничество» было опубликовано в восьмом выпуске «Сборника сведений о кавказских горцах», вышедшем в Тифлисе в 1875 г.
Если труды Чаха Ахриева носили историко-этнографический характер, то Асланбек Базоркин сделал весьма удачную попытку соединить историко-этнографический материал с формой художественного произведения.
В начале очерка А. Базоркин характеризует несколько ингушских обществ, приводит исторические сведения о народе, фольклорные предания, знакомит читателя с религиозными воззрениями ингушей. Затем следует художественное описание природы, костюмов, людей, встречающихся автору по дороге к святилищу Мятцели на вершине горы Мятлом, ярко и образно повествуется о театрализованном действии во время языческого моления у святилища.
В настоящее время исследователям известны еще две статьи Асланбека Базоркина, опубликованные в 1883 г. газете «Терек» - «Из далекого прошлого» (№ 20-21) и «Воспоминания из путешествия по Чечне» (№ 22), в которых поднимаются различные вопросы жизни ингушского народа 70-80 гг. XIX в.
Абдурахман-хаджи Актолиев (1834-1928) – первый ученый-богослов Ингушетии
В числе четырех повешенных после Назрановского восстания 1858 г. был мулла Башир Ашимов - кумык из селения Аксай. Он обучал в с. Гамурзиево ингушских детей арабской грамоте и азам богословия. В числе его учеников был мальчик Индерби сын Актола из фамилии Озиевых (Горбаковых). После поражения Назрановского восстания многие ингуши, поддавшись агитации провокаторов, эмигрировали в Турцию. Среди них был и Индерби, который еще не достиг юношеского возраста, и его младший брат Тосо. После семилетнего скитания по Турции Тосо умер. А Индерби в 1872 г., добравшись до Стамбула, поступил учиться в медресе. Там ему дали новое имя Абдурахман. В 1882 г. Абдурахман окончил медресе. Он стал первым ингушом, получившим высшее богословское образование. В 1883 г. после совершения хаджа в Мекку Абдурахман-хаджи вернулся в Ингушетию, где его ждала восторженная встреча. Мочко Базоркин, бывший в то время старшиной с. Базоркино (Мочкъий-Юрт), и жители села упросили его стать имамом. Здесь он основал самое первое в Ингушетии медресе. После нескольких лет жизни в Базоркино он переехал в родное селение Гамурзиево (Дошлакхий-Юрт). В 1892 г. Абдурахман-хаджи был избран кадием Ингушетии. Двадцать лет он исполнял эту должность. Его уважали в народе за ум, ученость и справедливость. Находясь на посту кадия, он способствовал открытию в Ингушетии многих медресе, воспитал целую плеяду ингушских ученых-богословов. Ни одно решение Абдурахмана-хаджи за двадцать лет его работы кадием не оспаривалось и не передавалось на проверку другому мулле. Он пользовался непререкаемым авторитетом в Ингушетии.
В 1912 г. по просьбе Абдурахмана-хаджи его освободили от должности кадия.
Абдурахман-хаджи Актолиев скончался 23 июля 1928 г. в возрасте 94-х лет.
Известные ингушские лекари
Среди ингушей было много известных лекарей. Наиболее знаменитыми в XIX в. были Бузуртанов Бунхо Бурсакович из Алкуна и Точиев Бунхо из Мецхала (XIX - начало XX вв). В рукописи «Из культурного прошлого вайнахов» Б. А. Чахкиев приводит примеры, записанные со слов очевидцев, об умении ингушских лекарей делать трепанацию черепа.
«Однажды один из жителей селения Алкун... упав с дерева, ударился головой о пень. На нечеловеческие крики пострадавшего сбежались односельчане. Больного с пробитой головой доставили к местному «хирургу» Бузуртанову Бунхо Бурсаковичу... который установил, что вмятая кость, соприкасаясь с мозгом, причиняет пострадавшему страшные боли. Необходимо было срочное хирургическое вмешательство. И Бунхо Бузуртанов проделал смелую операцию: разрезал крестообразно кожу на ушибленном месте, раздвинул ее специальными инструментами и, оголив черепную поверхность, стал скоблить кость гамом. Выскоблив ушибленное место черепа, хирург почти обнажил травмированную часть мозга. После этого Бунхо Бузуртанов взял бараний рог, подставив его в ране широким концом, стал резко всасывать воздух, твердый костяной покров отстал от ушибленного участка мозга. Больной успокоился. Затем «хирург» извлек теплый мозг из только что забитого козленка, приложил его к свежей ране больного и сделал перевязку. Операция прошла успешно. Больной выздоровел».
И второй пример из той же рукописи.
«В одном из вооруженных столкновений (дело было перед революцией) житель ингушского селения Мецхал Котиев Исмаил Хусенович получил сабельный удар в голову. Больного привезли в тяжелом состоянии во Владикавказский госпиталь. Осмотрев раненного, врачи отказались что-либо делать. Череп был буквально разрублен на две части — от мозжечка до переднего мозга. Родственники забрали Котиева домой, чтобы он умер в кругу родичей. Приходили односельчане и выражали свои соболезнования. Пришел и мецхальский народный хирург Точиев Бунхо. Взглянув на раненого, он вызвался помочь. И проделал сложную операцию. Тщательно очистил рану, причем мелкие раскрошенные кости из мозга вылизывал языком, вытирая каждый раз язык чистой тряпкой. После этого Бунхо Точиев велел зарезать курдючного барана. Он тут же отделил часть курдюка и, разрезая на тонкие ломтики, стал вкладывать в рану.
Потом Точиев перевязал больному голову. Операция прошла успешно. Исмаил Котиев выздоровел и не только не потерял умственных способностей, но даже не страдал головными болями и прожил после этой операции еще 40 лет».
Материальная культура ингушей XIX вв.
Е. И. Крупнов писал, что «культура вайнахских племен имеет глубокие местные корни, а сам вайнахский народ является одним из древнейших этнических массивов Кавказа». Чтобы понять народ, необходимо знать его историю. Материальная культура включает в себя все, что создано человеком для обеспечения своей жизнедеятельности: жилища, поселения, одежду, пищу, орудия труда, оружие и т. д. Материальная культура любого народа может многое рассказать об условиях его жизни, уровне развития производительных сил и общественных отношений, о взаимоотношениях с другими народами.
О материальной культуре народов Кавказа, в том числе и ингушей, написано много. Появление первых исследований на данную тему связано с продвижением России на Кавказ, начиная с XVIII в. В дальнейшем, в связи с включением различных регионов Кавказа в состав России, растет интерес русских и европейских ученых к Кавказу, к народам его населяющим. До сих пор работы ученых конца XVIII-XIX вв. являются бесценными источниками сведений о различных обрядах, легендах, жилищах, поселениях и др.
Исследования культуры ингушей продолжались и в 20-30 гг. XX в. В 40-50 гг., в связи с ликвидацией Чечено-Ингушской АССР и депортацией ингушей и чеченцев в восточные районы СССР, изучение было приостановлено. До сих пор нет работ, обобщающих накопленные знания.
В сочинениях Вахушти Багратиони «География Грузии» содержатся сведения об ингушах и их материальной культуре конца XVII — начала XVIII вв. Ценную информацию содержат некоторые исследования авторов XIX в.: Грабовский Н. Ф. «Ингуши (их жизнь и обычаи)» (ССКГ, вып. 9., Тифлис, 1876), Зейдлиц Н. К. «Поездка в Галкаевское и Джейрахское ущелье» (ИКОРГО, т. 2, № 4. Тифлис, 1873), Ольшевский М. Л. «Кавказ с 1841 по 1866 гг.» («Русская старина». СПб., 1893), Евецкий О. «Статистическое описание Закавказского края» (СПб., 1835), Вертепов Г. Н. «Очерки кустарных промыслов в Терской области» (ТС, вып. 4. Владикавказ, 1887) и др.
О материальной культуре ингушей имеется материал в работах Крупнова Е. И. «Средневековая Ингушетия» (М., 1971), Гегечкори Г. Г. «Жилища, типа «цlа» в ущелье реки Армхи и ее притоков» (КЭАС, вып. 2. Тбилиси, 1968), Робакидзе А. И. «Жилища и поселения горных ингушей» (КЭС, вып. 2. Тбилиси, 1968), Ахмадов Ш. Б. «Ремесленные занятия чеченцев и ингушей в XVIII-XIX вв.» (В сб.: «Вопросы политического и экономического развития Чечено-Ингушетии (XVIII - начало XX вв.». Грозный, 1986), Даутовой Р. А. «Изготовление деревянной посуды вайнахами в эпоху позднего средневековья» (В сб.: «Вопросы политического и экономического развития Чечено-Ингушетии (XVIII - начало XX вв.)». Грозный, 1986), Горчхановой Г. А. «К состоянию кустарных промыслов и обрабатывающей промышленности в пореформенной Чечено-Ингушетии» (В сб.: «Вопросы политического и экономического развития Чечено-Ингушетии (XVIII – начало XX вв.)». Грозный, 1986), Хасиева С. А. «Из истории развития кустарных промыслов чеченцев и ингушей», «О столярном инструментарии вайнахов второй половины XIX - начала XX вв.» (Веб.: «Новые материалы по археологии и этнографии Чечено-Ингушетии». Грозный, 1987), Алироева Т. Ю. «Язык, история и культура вайнахов» (Грозный, 1990) и др.
Основным типом ингушских жилищ в горах являлись строившиеся из камня жилые башни - гIала. Также в горах строились и боевые башни (вIов), храмы и святилища (элгац, ерда, сиелинг), мавзолеи, солнечные могильники (малхара каша) и другие погребальные сооружения. Здесь же имелись турлучные жилые постройки. Характерным типом поселений ингушей в горах и на равнинах издавна являлись селения, которые обозначались разными терминами: пхьа, эйла, юрт, кхала. Места для основания поселений выбирались тщательно, учитывали наличие водных источников, стратегическое положение местности, удобное расположение для обороны и т. д.
В традиционной одежде ингушей ярко отразилась хозяйственная деятельность народа, культурные традиции и художественные вкусы, мировоззрение и контакты с другими народами. Очень распространенной среди ингушей и других кавказских народов была черкеска.
Естественно-географические условия жизни горцев наложили определенный отпечаток на развитие кустарных промыслов, связанных с изготовлением одежды. В основном свои потребности ингуши удовлетворяли за счет местной сырьевой базы (шерсть, кожа, лен), но также активно использовались и привозные материалы (сафьян, шелк, парча, бархат и др. ткани). Готовую одежду покупали редко. В основном ее шили женщины дома. Одежду расшивали различными украшениями из меди, бронзы, серебра. Однако каждый народ имел свои, только ему присущие, элементы одежды.
Кухня ингушей отличалась многообразием блюд. Благодаря историко-лингвистическим источникам, сохранились названия разнообразных блюд и продуктов питания, большей частью относящихся к основному словарному фонду ингушского языка. В основном ингуши потребляли продукты животноводства: мясо, молоко, сыр, творог, сметану и т.д., кукурузный, пшеничный или ячменный хлеб, а также мед и все то, что давал лес: ягоды, фрукты, различные съедобные растения.
Исследователи отмечают умеренность горцев в пище. В XIX в. историками была отмечена скудность питания ингушей. Это было связано с нехваткой земли после прошедшей Кавказской войны.
Посуду с древнейших времен изготовляли из камня, глины, меди, бронзы, железа, дерева. Сохранились многочисленные названия посуды, имеющей различное предназначение (яьй, чами, оаркхув, кад, хIанги, кхаба, Iаг, мIар, пела и др.). В XVIII-XIX вв. посуду делали в основном из меди, глины и дерева. Во второй половине XIX в. появляется покупная посуда из фарфора и стекла.
Богатая терминология, представленная в ингушском языке, говорит о древности культуры земледелия, животноводства и искусства строительства военных и жилых сооружений в горах. Очень развита терминология земледельческих орудий труда. В ингушском языке большим разнообразием отличаются и названия кузнечно-столярных инструментов. По археологическим данным, с древнейших времен ингуши занимались производством и обработкой металла, были развиты и связанные с этим ремесла. Сохранились названия орудий для обработки древесины. Также есть термины, обозначающие инструменты для выделки и обработки кож, производства из нее различных товаров, прядения и производства тканей и т.п. В горах еще можно увидеть боевые и жилые башни и остатки более древних циклопических построек из цельных гигантских каменных блоков, что свидетельствует о существовании необходимых орудий труда (подъемные приспособления, инструменты для обработки камня и т.д.).
Ингуши были искусными оружейниками, стремились приобретать самое новое, совершенное оружие. Вооружение ингушского воина в средневековье составляли лук, стрелы с наконечниками различной величины и формы, дротик, копье, праща, лук для метания камней, меч, позже сабля, кинжал и т.д. С XVI в. начинает распространяться огнестрельное кремневое оружие.
Основным средством передвижения у ингушей с древнейших времен являлась лошадь. В качестве вьючного транспорта использовались также ослы, мулы, быки. Применялись четырехколесные и двухколесные повозки, а соответственно было развито и производство колес, ободьев для колес, седел и др. В XX в. в ингушском языке появились термины, в подавляющем большинстве заимствованные из русского языка, для обозначения современного транспорта.
Духовная культура ингушей
Устное народное творчество ингушей является ценным источником для изучения истории ингушского народа. Исторические события, происходившие в далеком прошлом, представления об окружающем мире, отголоски древних религий, знания, которые имелись у далеких предков ингушей, но были забыты, сохранились в народной памяти в виде преданий, легенд, мифов и сказок.
Широкое распространение имели у ингушей различные жанры фольклора: обрядовые песни, песни-заклинания, героико-исторические и любовные песни, пословицы и поговорки, сказки, мифы, предания и легенды.
Центральное место в фольклоре ингушей занимает нартский эпос, который до сих пор как следует не изучен. По всей вероятности, нартский эпос начал складываться еще в эпоху хурритов -сюжеты хурритских мифов и нартского эпоса перекликаются.
В наиболее древних пластах народного творчества фигурируют в основном мифические персонажи: гIам (ведьма), ешап, сармак (дракон), алмас (лесное чудовище-женщина), бийдолг (гном), одноглазый вампал (циклоп) и др. Нередко ингушский фольклор перекликается с мировыми фольклорными мотивами.
В сказаниях и преданиях, сложенных в более позднее время, отражены реальные исторические события, связанные с нашествием различных кочевых народов.
Позже устное творчество ингушей приобретает все большую реалистическую окраску - волшебные мотивы уступают место реалистическим. На первое место все чаще выступают социальные проблемы.
Ингушский фольклор явился как бы фундаментом, на основе которого в дальнейшем стали развиваться литература и историческая наука.
В религиозных обрядах ингушей имелись элементы театрализации (ритуал заклания козла в честь бога Елты, богослужение богине Тушоли и т.п.). Вплоть до начала XX в. сохранился языческий обряд вождения по селу во время засухи ряженого -«муста гударг». Театрализованные действия с исполнение обрядовых песен происходили при колядовании во время встречи нового года. Элементы театрализации можно обнаружить в бытовых обрядах ингушей. Из музыкальных инструментов были распространены чондырг (двухструнная скрипка), дахчан пандар (горская балалайка), зурна, барабан, а в конце XIX в. гармошка - каьхата пандар.
В XIX в. в Ингушетии развивалось керамическое производство. Сосуды - различные кувшины, бокалы, блюда и т.д.- изготовляли из высококачественной глины, применяли лощение. Со времен кобанской культуры сохранилась традиция украшать ручки сосудов стилизованными головами или фигурками животных.
Развивалась резьба по дереву и камню. Широкое распространение получили резные оконные наличники, двери, мебель и т. п. Резьбой по камню украшены башни и солнечные могильники; наносились характерные традиционные изображения солнца и других небесных светил, языческих символов, геометрический орнамент.
Было развито искусство ковроделия, в котором часто использовались стилизованные растительные и животные орнаменты. Встречаются сложные по композиции рисунки, где растительный орнамент органично переплетен со стилизованными силуэтами животных и птиц.
В глубокую древность уходят многие ингушские обычаи и традиции. До тонкости разработан ингушский этикет. Исследователи всегда отмечали гостеприимство и трудолюбие ингушей, их почитание старости, уважение к женщине, любовь к детям, воспитание которых, как отмечал Н. Ф. Яковлев, «отличается полной свободой и отсутствием телесных наказаний». В сознание детей с самого юного возраста закладывались категории морали: скромность, терпение, стойкость духа, мужество.
ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ
ИНГУШЕТИЯ В XX В.
В 1905 г. Ингушетия была выделена в самостоятельный Назрановский округ Терской области, вначале временно, а с 1909 г.- постоянно.
В 1900-1910 гг. публикуются произведения просветителей Ибрагима Бунухоевича Базоркина (1878-1948 гг.), Магомеда (1877-1937 гг.) и Васан-Гирея (1882-1961 гг.) Джабагиевых, Магомеда Чориева Котиева (1886-1973 гг.) и др.
Ингуши приняли участие в русско-японской войне 1904-1905 гг. На фронтах первой мировой войны прославилась знаменитая Дикая дивизия, в составе которой воевал Ингушский полк. До революции 1917 г. в российской армии служило много офицеров-ингушей. Пятеро из них дослужились до генеральского звания: Бунухо Базоркин, Сафарбек Мальсагов, Тонта Укуров, Элберд Нальгиев и Сосланбек Бекбузаров.
Во время революции 1917 г. и гражданской войны ингуши активно поддержали большевиков, поверив в их обещания справедливого решения национального вопроса. Около 15 тысяч ингушей погибли в борьбе за советскую власть.
В 1918 г. было провозглашено создание независимого государства горцев Северного Кавказа. Руководителем Горской республики был избран чеченский нефтепромышленник Тапа (Абдул-Мажит) Чермоев. Пост министра финансов, а позднее и председателя парламента занимал известный ингушский общественный деятель Васан-Гирей Джабагиев. В том же 1918 г. Правительство Горской республики переехало в Тифлис. В 1921 г., после прихода в Грузию войск Красной армии, члены правительства эмигрировали в Западную Европу.
В 1921-1924 г. Ингушетия входила в состав Горской АССР. В 1924 г., в связи с распадом Горской АССР, была образована Ингушская Автономная Область с административным центром в г. Владикавказе. Возглавляли область выдающиеся политические деятели Идрис Зязиков, Али Горчханов и др.
В 1928 г. провалилась первая попытка присоединить Владикавказ к Осетии.
В 1929 г. Сунженский округ был включен в состав Чечни. Тем самым была подготовлена почва для объединения Ингушетии с Чечней, основной целью которого была передача г. Владикавказа Северной Осетии. Патриотически настроенные руководители Ингушетии подверглись репрессиям. В июле 1933 года г. Орджоникидзе (переименован по инициативе ингушского руководства в 1931 г.) был передан Осетии, а в начале 1934 г., без учета мнения народа, Ингушетия была объединена с Чечней в Чечено-Ингушскую Автономную Область (с 1936 г.- Чечено-Ингушская Автономная Советская Социалистическая Республика).
Героически сражались ингуши на фронтах второй мировой войны, защищая СССР. Несколько десятков ингушей было представлено к званию Героя Советского Союза. В защите Брестской крепости принимало участие несколько десятков ингушей, воевали они под Москвой и Ленинградом, под Сталинградом и на Курской дуге, освобождали от фашистов страны Европы, брали Берлин.
В 1944 г. Чечено-Ингушская АССР была ликвидирована, а ингуши вместе с чеченцами выселены в Казахстан и Среднюю Азию. В ссылке погибло до трети ингушей. Территория Ингушетии была разделена между Осетией, вновь созданной Грозненской областью и Грузией.
В 1957 г. Чечено-Ингушская АССР была частично восстановлена. Ингушский Пригородный район, значительная часть которого впоследствии была включена в состав г. Орджоникидзе (Владикавказа), был оставлен в составе Северной Осетии.
Ингушетия в составе Чечено-Ингушской АССР имела скорее сельскохозяйственное значение. С момента возвращения на свою Родину ингуши выступали за возвращение отторгнутых территорий, за создание собственной государственности. Апогея эти выступления достигли в 1972-1973 гг.
После начала перестройки в СССР у ингушей проснулась надежда на восстановление справедливости в отношении их народа.
С 1988 г. в Ингушетии создаются неформальные организации, появляются различные движения («Нийсхо», «Даькъасте», «Народный Совета»), ставившие своей целью создание ингушской государственности в составе Российской Федерации с административным центром в г. Владикавказе, с возвращением всех отторгнутых территорий.
В мае 1991 г. Чечено-Ингушская АССР была переименована в Чечено-Ингушскую Республику. Осенью 1991 г. Верховным Советом РФ был принят Закон РФ «О реабилитации репрессированных народов», 4 июня 1992 г. принят Закон «Об образовании Ингушской Республики в составе РФ».
Осенью 1992 г. произошли трагические события в Пригородном районе и г. Владикавказе, повлекшие гибель мирных граждан и вынужденное переселение более 70 тысяч ингушей из района конфликта.
В 1993 г. первым Президентом Ингушетии был избран Руслан Аушев, избран парламент, сформировано правительство. С 1993 по 2001 были заложены основы государственности Ингушетии, сформированы государственные структуры, начато строительство новой столицы Республики - г. Магас, построено множество объектов бытового и социально-экономического назначения. Но в то же время основные задачи, стоявшие перед первым Президентом, - возвращение депортированных из Пригородного района и Владикавказа в свои дома, определение границ Ингушетии и ликвидация безработицы оказались нерешенными.
В апреле 2002 г. Президентом Ингушетии избран Мурат Зязиков.
В III тысячелетие Ингушетия вступит с грузом нерешенных проблем, но и с надеждой на возрождение своего народа.
Автор:
Источник: Ingushetiya.ru
